Майя приоткрыла рот.

— Вы это умеете?

Я покосилась на собеседницу. Постановка на учет в психоневрологическом учреждении и не очень симпатичная внешность осложняют карьеру. Но, может, Отпадову не желают брать на работу потому, что она дурочка?

— Нет, Майя, я не из тех, кто разгоняет тучи, и не способна никого превратить в жабу, хотя, признаюсь, порой очень хочется это сделать. Поскольку наш с вами разговор в любой момент могут прервать, дайте мне номер своего телефона. Если сейчас не удастся договорить, продолжим позднее.

Майя продиктовала цифры и выжидательно уставилась на меня.

— Вы приехали в Москву вместе с Леной? — начала я беседу.

— Нет, Миронова очутилась в столице на полгода позже, все никак не могла решиться семью оставить, — поморщилась Отпадова. — Мать у нее запила по-черному после смерти мужа, и Лена все хозяйство на себе волокла: корова, коза, куры, огурцы-картошка, братья-сестры. Со скотом и огородом она справлялась, а с детьми нет. Они в отца-уголовника удались, с первого класса воровали, водку глушили, курили, потом наркотой баловаться начали, из дома убегали. Ленка боялась из Алывайска уехать, хотела свою жизнь этим придуркам посвятить, но я ее уломала. Сама-то в столицу приехала, чтобы в театральный поступать. Наивнее той Майи только новорожденные кролики! Конечно, мимо вуза я пролетела, как фанера над Парижем, зато познакомилась с Сергеем. Он фотограф, среди абитуриенток крутился, красивых девочек выискивал.

Я внимательно слушала Отпадову. Ничего нового в ее истории нет, таких пруд пруди…

Сергей привел хорошенькую провинциалку к Валентину. Тому девочка понравилась, и владелец журнала сделал из алмаза бриллиант. Сидоров исправил провинциалке зубы, одел-обул ее, отдал в руки стилистов. Майя стала мелькать на страницах его издания, ее снимки привлекали читателей.

Валентин спал почти со всеми моделями, которых снимали для журнала. Но Майя оказалась исключением — в нее влюбился Сергей, и босс не трогал его девушку, не хотел ругаться с одним из лучших фотографов, известным как в России, так и на Западе.

Майя перетащила в Москву Елену. Та тоже стала «валентинкой», но удачной карьеры у нее не получилось. В отличие от раскованной Отпадовой, готовой делать шпагат, имея из одежды на теле лишь стринги, стоя на голове, Миронова зажималась, стеснялась камеры, краснела, потела. Правда, в кровать к Валентину прыгнула по первому его зову, в этом случае покрываться румянцем не стала.

Интерес Сидорова к очередной любовнице иссяк быстро. Через пару месяцев он определил Лену в отряд «ангелочков» — так издатель называл девушек, которых подкладывал своим богатым чиновным приятелям. Ангелочек жил в отдельной красивой квартире, которую оплачивал любовник, получал порой очень щедрые подарки, имел возможность покупать шмотки, но в свет вместе с возлюбленным не выходил. И заводить подруг ангелочку строго запрещалось. Основной задачей девушки было всегда находиться в распоряжении любовника, если у того возникает желание пообщаться.

Отношения с одним мужчиной длились от пары недель до нескольких месяцев, потом у ангелочка появлялся новый «папик». За свою работу девицы имели неплохие деньги, кое-кто получал в подарок квартиры, машины. Наверное, не стоит маскировать бантиками язву, стоит сказать откровенно: Валентин был сутенером, продавал своих ангелят. Лена пользовалась успехом. Выглядела Миронова очень молодо, обладала веселым характером, подарков никогда не выпрашивала, клиенты ее любили.

Век «ангелочка» недолог, два-три года, и его крылышки теряют пушистое оперение. Но надо отдать должное Сидорову — он не выбрасывал потрепанных проституток на улицу. Нет, издатель заботился о своих «валентинках», подыскивал им богатых женихов и отправлял подальше от Москвы: Тюмень, Сургут, Алтайский край, Дальний Восток, вот куда улетали ангелята. И у многих жизнь удалась, они присылали Валентину фото своих детей, всегда поздравляли бывшего хозяина с днем рождения или Новым годом.

Глава 23

 Елена продержалась в ангелочках дольше всех. Пять лет! Это был абсолютный рекорд. Чтобы подороже продавать свой лучший товар, Сидоров сделал Леночке новый паспорт, скостил ей возраст. Но в конце концов и Миронова покинула мир продажной любви. Валентин начал искать ей достойную пару и в тот момент как раз познакомился с Захаром Гришкиным — бизнесмен захотел разместить в журнале «Мужчина и женщина» рекламу своей фирмы. Переговоры шли долго, нудно, в конце концов завершились успешно, и мужчины отправились в ресторан.

Валентин явился с Майей, он поругался с очередной любовницей и взял на встречу Отпадову. Опытный сутенер увидел, как новый знакомый разглядывает его спутницу, и спросил:

— Нравится?

— Красивая, — ответил Гришкин.

— Хочешь, познакомлю с прелестным существом? — предложил Сидоров.

— Нет, — улыбнулся Захар, — не мой вариант.

— Ждешь любви? — усмехнулся издатель.

— Да нет, — ответил владелец «Чудес техники», — обычную женщину, не из армии акул. Желательно молодую, красивую, чтобы детей родила со временем. У меня есть сын, но хочется еще наследников.

Валентин прищурился и завел разговор о вине. А спустя пару минут Майя получила от шефа эсэмэску: «Зови сюда Ленку. Вели ей нарядиться крестьянкой, объясни, какую бабу Захару надо. Пусть сядет за соседний столик». Отпадова извинилась и вышла. Миронова примчалась в ресторан, когда мужчины доедали мясо. Она надела джинсы, белую рубашку, волосы не укладывала, просто вымыла, наложила легкий макияж и выглядела шестнадцатилетней. Следуя указаниям, она устроилась неподалеку, Валентин изобразил удивление и велел:

— А ну иди сюда! Что ты здесь делаешь?

— Добрый вечер, — пролепетала Миронова, — забежала кофе попить.

— Жалуются на тебя, — сердито сказал издатель.

Лена старательно изобразила страх. Сидоров пояснил Захару:

— Это моя модель. Могла звездой стать, но характер мерзкий. Топлес она не снимается, сигарету даже для рекламной съемки в руки не возьмет, если в пару с мужчиной ставят и влюбленных изобразить просят, шарахается в сторону. Выгнать мне ее, что ли? Как считаешь, Захар? Кругом полно девчонок, которые не кочевряжатся. От Ленки одни неприятности.

— Зачем такую красивую обижать? — улыбнулся бизнесмен. — Давай я найму ее для своей рекламной кампании.

И Валентин понял: рыбка клюнула.

Спустя полгода Сидоров позвонил Захару и сказал:

— Говорят, у вас с Леной, моей строптивой моделью, все о’кей?

— Прелестная девочка! — воскликнул Гришкин. — Умная, красивая, скромная, хочет детей, семью. Жди приглашения на свадьбу.

— На праздник приду, утюг подарю, — пообещал издатель, — но есть проблемка. У Лены контракты. После замужества она точно от работы откажется, и с меня потребуют громадную неустойку. Все договоры моделей оформлены на мое агентство.

Насчет контрактов Валентин беззастенчиво солгал: Миронова была никому не нужна. Специально для Захара Сидоров изготовил фальшивые договоры, и Гришкин оплатил штрафы, которые якобы требовали рекламщики. Лена знала об афере, но ничего не сообщила жениху, поделилась лишь с Майей.

Итак, Елена стала счастливой женой богатого бизнесмена, а вот у Майи жизнь складывалась не так удачно. Незадолго до свадьбы подруги фотограф Сергей бросил любовницу. Отпадова вскрыла вены, очутилась в больнице. Елена не оставила одноклассницу, по ее просьбе Сидоров согласился взять Майю после выздоровления на работу, предложил ей место секретарши редактора. Но Отпадова распсиховалась, уехала из Москвы домой, перебивалась в провинции случайными заработками, заболела, получила в областной больнице направление на лечение в столицу и заново принялась там обустраиваться.

На тот момент Валентин уже умер от инфаркта, а к Лене Майя не рискнула обратиться. Ведь лучшие когда-то подруги несколько лет не поддерживали отношений, и виновата в том была Отпадова. Елена, став замужней дамой, несколько раз звонила в Алывайск, предлагала ей помощь, звала назад в Москву, но бывшая модель нелюбезно отвечала: «Отстань, не хочу». В конце концов Миронова, то есть уже Гришкина, перестала ее беспокоить. К тому же Майя полагала, что Лена не захочет общаться с человеком, знавшим о ее прошлом правду. Или, что еще хуже, сочтет приятельницу шантажисткой.